Материал предоставила: Карпова М.С.

Сизов Рим Семенович 1939 г.р., брат Карповой М.С.

Я, Сизов Рим Семёнович, восьмой по старшинству ребенок, самый младший в нашей большой семье. Родился, как и вся наша семья, в деревне Москвино…

…Как проходило моё детство? Я не запомнил. Отец всё время был занят работой. У меня не отложилось в памяти его присутствие в моей жизни. Он полностью «отдавался» работе, особенно в должности председателя колхоза. Ему не было возможности заниматься детьми, а потом, когда он был осуждён и отправлен в лагеря общего режима в Казахстан, мы его больше не видели до 1946 г.

Мама целыми днями была занята на работе в колхозе, а во время посевной днями ходила с лукошком, сеяла зерновые, занималась заготовкой сена для скотины…

… удар для семьи был нанесен в 1942 году.

Немецкие войска подходили к столице. Многие области, в том числе Ивановская, были переведены на военное положение. Циркулярно для всех руководителей хозяйств были переданы указания, а может какой-то район, типа Тейковского, проявил инициативу и дал такие указания, хотя это едва ли. Инициатива – это дело наказуемо.

«На трудодни раздать колхозникам зерно и скот, который не может пройти 200 километров. Если не успеете – уничтожить, чтобы не досталось врагу». 

Урожай 1941 года был собран, но из-за отсутствия колхозников, которые были мобилизованы на защиту Родины, был не обмолочен и пропадал (гнил) в скирдах. Как говорила нам Мама, это распоряжение было получено из района, по телефону… Не письменно.

Чтобы не пропал урожай, председатель и правление колхоза приняли постановление о повышении оплаты за трудодень. Вместо 50 гр. ржи, выдать по 200 гр.

В 1998 г. По инициативе Риты и финансовой поддержке Антонины, так звали ее всю жизнь, и только после смерти по свидетельству о рождении мы узнали, что её имя Антонида, был поднят вопрос о реабилитации отца.

На основании пункта «В» ст. 3 Закона РСФСР от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий», решением Тейковского горсуда Ивановской области от 12 ноября 1999 года

Сизов Семён Михайлович РЕАБИЛИТИРОВАН

31 мая 2000 г. В Тейковский городской суд Ивановской области, детьми Сизова Семёна Михайловича, было подано заявление о признании факта применения к нам политических репрессий. Кстати, этим делом занималась Рита, Тоня. Спасибо им за это.

(Выписка из решения суда об установлении факта применения к семье Сизовых политических репрессий).

«Свои требования мотивируют тем, что в 1942 г. Их Отец – Сизов Семен Михайлович 1898 г.р. 2 фев. Был осужден приговором Тейковского городского суда за то, что выдал колхозникам зерно на трудодень: Во время войны при подходе немцев к Москве, выполняя указания, разрешил отдать скот колхозникам. Суд определил ему наказание в виде трех лет лишения свободы. Отец отбывал наказание в Казахстане, освободился в 1945 году.

После отбывания наказания отца, как врага народа, вместе с семьёй направили в высылку на Урал. В феврале 1946 года семья, состоящая из родителей, шестерых детей и двоих внуков выехала в г. Челябинск. Отец работал на вредном производстве – абразивном заводе в корундовом цехе».

Все дети семьи реабилитированы в 2000 году.

Отец был не брезглив. Время и обстоятельства заставили забыть это человеческое свойство. Приходилось дополнительно питаться подножным кормом, а его в Казахстане хватало. Только не ленись – лови и ешь, а сусликов там хватало. Отец потом рассказывал, что кто дополнительно не подпитывал себя, те не выжили. Надо было ориентироваться по обстановке.

Наша старшая сестра, Тоня, 1919 г.р., ушла добровольно на защиту Родины, а именно, в школу радистов в Кронштадте.

Бедная мама! Как она могла выжить в этих условиях?

Как могла сохранить нас всех?

В 1942 году оставшейся после Тони дочери Клаве было только 20 лет (родилась 16 дек. 1921 г.) она вышла замуж за Павла Хорева в 1941 году. Он был мобилизован в армию и в этом же году «пропал без вести», когда немцы разбомбили их эшелон с бойцами, отправленными на фронт. У Клавы на руках осталась дочь Альбина (родилась 30 апреля 1941 года).

Итак, отца забрали, Тоня в действующей армии, Клаве 20 лет, но с полугодовалым дитем на руках, помощники: Екатерина и Николай умерли, а мы – Вадим 12 лет, Рита 9 лет, Юля 6 лет, Рим 3 года, Альбине полгода.

Работники: Мама и Клава.

Вопрос?: Как выжить?

Но это были еще Цветочки. Впереди была голодовка и смерть кормильца-отца в 1947 г. Это уже Ягодки.

При жизни в деревне в войну нам помогала природа. Грибы, ягоды, картошка, свой огород, где капуста, морковь, свекла. В деревне ещё можно было выжить. Пробовали есть травы. Плоховато, но получалось. Оказалось, что клевер и лебеда тоже «корм» не только для животных, особенно цветы красного клевера. Их собирали, сушили, мололи в муку мясорубкой и с небольшой добавкой муки пекли лепешки.

Животные: собаки и кошки такой пищей брезговали. Ну что же, они животные. Они не понимали, что для сердца это отличное растительное лекарство. Мы тоже не знали, а потом «умники, доценты с кандидатами. Для защиты своих диссертаций, открыли лечебные свойства этих растений. Один, не знаю кто, высказал одну гениальную мысль, что «Когда нет ничего своего – начинают совершенствовать чужое».

Так мы, как сумели и могли, прожили военные годы.

Рядом с нами жил сосед, которого почему то называли Жомом. За какие грехи его так назвали? Но Жом и всё тут. Настоящее его имя Иван Васильевич Кузнецов. У него были два сына и, когда приходила пресса, один из сыновей, сидя на улице, громко читал сводки с фронта. Это был наш источник информации. До сих пор в ушах звучит его чистый, приятный тембр. Прямо настоящий Левитан. (Диктор радио во время войны).

Еще помню, как в деревенский сельский клуб привозили черно-белое кино. Нам, особенно детям, было интересно посмотреть «кусочек цивилизации». Кино было платное. Билет стоил сколько то копеек, а детей за рассказанный стишок пропускали бесплатно. В деревне не было электричества и во время сеанса два крепких парня сидели лицом друг к другу на отдельной лавке на четырёх ножках и крутили динамо – вырабатывали электричество для аппаратуры кино. Динамо было прочно привинчено к лавке. Это была наша деревенская электростанция, которую вращали с усилием деревенские ребята, уставали и менялись через какое-то время.

Деревенская жизнь шла однообразно. Работа, работа и еще раз работа: в колхозе, на огороде, со скотиной и время для отдыха совсем не было. Люди отдыхали, как могли, но почему-то всегда находили время для шуток и короткого отдыха…

…Настал 1945 год. Советский и другие народы Европы с нетерпением ждали окончания страшной и кровопролитной войны, ждали демобилизации и возвращения фронтовиков. Мы ждали возвращения нашей фронтовички – нашей Тони. Она посылала письма с фронта с информацией о скором возвращении домой. Мы ждали её появления, стоя на перекрёстке (возле пальмы трёх дорог) ведущих в Москвино – Яришнево – Тестово.

Она появилась со стороны деревни Яришнево, в черной шинели и ветерок играл её полами. Радости от её возвращения было много. Жаль, что отец не был с нами…

После освобождения отцу 3 года не разрешали возвращаться в родную деревню, но в 46-м году разрешили приехать домой, чтобы забрать нас. Настал новый этап испытаний для нашей семьи, испытаний на выживание.